К концу сентября стало ясно, что северокорейские вооруженные силы разгромлены, и что занятие всей территории Корейского полуострова американо-южнокорейскими войсками является лишь вопросом времени. В этих условиях на протяжении первой недели октября продолжались активные консультации между руководством СССР и КНР. В конце концов было принято решение отправить в Корею части китайской армии. Подготовка к подобному варианту велась ещё с конца весны 1950 года, когда Сталин и Ким Ир Сен поставили Мао в известность о готовящемся нападении на Южную Корею.
Руководство КНР публично заявляло, что Китай вступит в войну если какие-либо некорейские военные силы пересекут 38 параллель. Соответствующее предупреждение было, в частности, передано через индийского посла в КНР в начале октября. Однако президент Трумэн не верил в возможность широкомасштабного китайского вмешательства, заявляя, что китайские предупреждения являются лишь «попытками шантажировать ООН».
Уже на следующий день после того, как 8 октября 1950 года американские войска пересекли границу Северной Кореи, Председатель Мао приказал китайской армии подойти к реке Ялуцзян и быть готовой форсировать её. «Если мы позволим США оккупировать весь Корейский полуостров, мы должны быть готовы к тому, что они объявят войну Китаю», — говорил он Сталину. Премьер Чжоу Эньлай был срочно послан в Москву для донесения соображений Мао советскому руководству. Мао в ожидании помощи от Сталина отложил дату вступления в войну на несколько дней, с 13 октября на 19 октября. Однако СССР ограничился поддержкой с воздуха, причём советские МиГ-15 не должны были подлетать к линии фронта ближе чем на 100 км. Новые реактивные самолёты одерживали верх над устаревшими американскими F-80 до тех пор, пока в Корее не появились более современные машины F-86. Об оказываемой СССР военной помощи в США было хорошо известно, однако во избежание международного ядерного конфликта никаких ответных мер со стороны американцев не следовало. В то же самое время на протяжении всего периода военных действий советские представители публично и официально уверяли, что «советских пилотов в Корее нет».
15 октября 1950 года Трумэн отправился на атолл Уэйк для обсуждения возможности китайской интервенции и мер для ограничения масштабов Корейской войны. Там Макартур убеждал Трумэна, что «если китайцы попытаются войти в Пхеньян, там будет большая рубка».
Китай больше не мог ждать. К середине октября вопрос о вступлении китайских сил в войну был решён и согласован с Москвой. Наступление 270-тысячной китайской армии под командованием генерала Пэн Дэхуэя началось 25 октября 1950 года. Пользуясь эффектом неожиданности китайская армия смяла оборону войск ООН, однако затем отошла в горы. Потери китайцев при этом составили 10000 человек, однако восьмая американская армия также потеряла почти 8000 человек (из которых 6000 были корейцами) и вынуждена была занять оборону вдоль южного берега реки Ханган. Войска ООН, несмотря на этот удар, продолжили наступление в сторону реки Ялуцзян. При этом, во избежание формальных конфликтов, действовавшие в Корее китайские части именовались «китайскими народными добровольцами».
В конце ноября китайцы начали второе наступление. Чтобы выманить американцев из прочных оборонительных позиций между Ханганом и Пхеньяном, Пэн дал приказ своим подразделениям имитировать панику. 24 ноября Макартур направил дивизии Юга прямо в ловушку. Обойдя войска ООН с запада, китайцы окружили их 420-тысячной армией и нанесли фланговый удар по восьмой американской армии. На востоке в битве у Чхосинского водохранилища (26 ноября — 13 декабря) был разбит полк 7-й пехотной дивизии США. У морской пехоты дела шли несколько лучше: несмотря на вынужденное отступление на юг, 1-я дивизия морской пехоты разгромила семь дивизий китайцев, которые задействовали две армии из девятой группы армий в борьбе с американскими морскими пехотинцами. [1, с. 42]
Зимнее наступление северной коалиции (ноябрь 1950 — январь 1951 года).
Внешняя политика Павла I.
Став императором, Павел отменяет тяжелейший рекрутский набор и торжественно объявляет, что “отныне Россия будет жить в мире и спокойствии, что теперь нет ни малейшей нужды помышлять о распространении своих границ, поелику и без того довольно уже и предовольно обширна .”[5]. Сразу по вступлению на престол император Павел I заявил, что о ...
Преобразования Петра I на Северном Кавказе и их последствия
(XVIII - XIX вв.).
Век XVIII открывает новый период в истории русско-кавказских отношений. Окрепшее в XVII в. Русское государство приобретает все большее значение в международных делах.
Преобразования, коснувшиеся отношений России и Кавказа связаны с именем Петра I. Примечательная черта Петра Великого как правителя, абсолютного монарха - огромный личный ...
Детство и юность Суворова
Отец А.В. Суворова – Василий Иванович Суворов (1705–1775) – генерал-аншеф, сын генерального войскового писаря Ивана Григорьевича Суворова (1670–1715), крестник Петра Великого. Сам Александр писал в своей автобиографии, что его отец начал службу в должности денщика и переводчика при Петре I (которому он был крестником). Василий Иванович ...
