Первые покушения, сначала относительно спонтанные, как выстрелы Карповича и Лаговского, а затем систематический «центральный» террор, возобновленный Боевой организацией ПСР, вызвали мощную антитеррористическую кампанию на страницах «Искры» и «Зари». Кампания обусловливалась как принципиальными, теоретическими соображениями — марксисты полагали, что терроризм сбивает рабочее движение с правильного пути, тем более, что история уже доказала пагубность методов «Народной воли» для самих революционеров, так и чисто конъюнктурными. Рост популярности эсеров после первых же удачных покушений застал социал-демократов в известной мере врасплох. Об этом свидетельствует непоследовательность поведения «искровцев» после покушения Балмашева, которым заявила о своем существовании БО. Поначалу они пытались доказать, что Балмашев вовсе не эсер, а просто студент, причем в прошлом член киевской социал-демократической организации. При этом напоминалось, что террор в современных условиях лишь мешает массовому движению.
Напряженность между местными партийными организациями и партийными лидерами по вопросу об отношении к терроризму нарастала. Это отчетливо заметно, если сравнить тексты, печатавшиеся в «Искре» и «Заре» с еженедельными бюллетенями, издававшимися в качестве своеобразного приложения к ним. В бюллетенях отражались наиболее интересные события, которые произошли в русском революционном движении за неделю, печатались письма с мест и т.п. Они отражали чувства и настроения рядовых участников движения или же социал-демократов «среднего звена» больше, чем партийных теоретиков[13].
В общем, позиции лидеров и теоретиков российской социал-демократии, несмотря на отдельные оговорки и временные, едва заметные колебания по отношению к терроризму, в 1901—1904 годах были более бескомпромиссны, чем когда-либо прежде или впоследствии. Антитеррористическая кампания на страницах «Искры» и других печатных органов российской (и иногда германской) социал-демократии, то обостряясь, то несколько затухая, была постоянным фактором идейной борьбы в русском революционном движении. Аргументы, выдвигаемые против терроризма, в общем, варьировались незначительно и поскольку повторять одно и то же было не с руки, то полемика временами выливалась в уличение идейных противников в исторических неточностях или сокрытии тех или иных фактов от международной социалистической общественности.
Раскол российской социал-демократии на большевиков и меньшевиков не привел, по крайней мере на первых порах, к сколько-нибудь существенным расхождениям в вопросе о терроризме, и позиция обеих фракций оставалась солидарной. Вряд ли кто-нибудь протестовал бы против подготовленной Лениным ко II съезду РСДРП, но так и не голосовавшейся, резолюции о терроре, суммирующей главные идеи, высказывавшиеся на страницах «ортодоксальных» партийных органов по этому вопросу.
Революция 1905 года, поставившая для социал-демократов в порядок дня вопросы о вооруженном восстании и других способах насильственного свержения существующего строя, привела и к существенному изменению подходов к проблеме терроризма. Диктовалось это и вполне реальными успехами эсеров на террористическом поприще, явно, в период политической нестабильности, расшатывавшими устои режима, и настроениями «рядовых» революционной армии. Они стремительно радикализировались и временами действия боевых дружин и им подобных вооруженных формирований большевиков, меньшевиков или эсеров мало чем отличались друг от друга. Отсюда естественным было желание скоординировать действия различных революционных партий, что предполагало учет взаимных интересов и более лояльное отношение к истинным или мнимым теоретическим заблуждениям партнеров по революционной борьбе.
Особенно разительной выглядела эволюция Плеханова. Собственно, его оценки терроризма изменились столь стремительно, что слово эволюция вряд ли адекватно характеризует быстроту перемены его взглядов. Статья Плеханова «Врозь идти, вместе бить!», опубликованная в «Искре» в начале февраля 1905 года, была настоящим боевым манифестом. В ней он писал, что социал-демократия отстаивает те средства борьбы, которые считает целесообразными в данный момент и этим определяется использование ею насильственных действий, когда это соответствует конкретным обстоятельствам; во-вторых, «российские социал-демократы никогда не могли выработать в себе особого пристрастия к «законности», так как сама обстановка самодержавного государства постоянно внушала им мысль о неизбежности вооруженной борьбы с царизмом. Великие исторические вопросы, подчеркивал Плеханов, разрешаются в конечном счете огнем и мечом, «критикой посредством оружия».
Внешняя политика СССР накануне фашистской агрессии
1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу. 3 сентября войну Германии объявили Великобритания и Франция. Началась Вторая мировая война. Польская армия не смогла оказать достаточного сопротивления германским войскам и отступала к востоку. 17 сентября части Красной Армии вошли на территорию Польши, заняли западно-украинские и западно- ...
Мужчина и женщина: истоки взаимоотношений. Христианская
модель – неполноценность женщины?
Общераспространенно мнение, что «средневековье было цивилизацией мужчин».
В то же время, ряд исследователей доказывает, что средние века были скрытым матриархатом, а когда-то в давние времена существовало даже некое «царство женщин».
Что имели в виду исследователи?
Принадлежность к тому или другому полу, как правило, альтернативна и ...
Итало-германский интерес в Испанском вопросе
22 июля 1936 года генерал Франко обратился к правительствам Германии и Италии с просьбой об оказании военной помощи. Надо отметить, что и у Германии и у Италии были весьма серьезные интересы в испанском вопросе. В частности: союзница рейха намеревалась превратить Средиземное море в «итальянское озеро» и овладеть французскими колониями в ...
