Первые покушения, сначала относительно спонтанные, как выстрелы Карповича и Лаговского, а затем систематический «центральный» террор, возобновленный Боевой организацией ПСР, вызвали мощную антитеррористическую кампанию на страницах «Искры» и «Зари». Кампания обусловливалась как принципиальными, теоретическими соображениями — марксисты полагали, что терроризм сбивает рабочее движение с правильного пути, тем более, что история уже доказала пагубность методов «Народной воли» для самих революционеров, так и чисто конъюнктурными. Рост популярности эсеров после первых же удачных покушений застал социал-демократов в известной мере врасплох. Об этом свидетельствует непоследовательность поведения «искровцев» после покушения Балмашева, которым заявила о своем существовании БО. Поначалу они пытались доказать, что Балмашев вовсе не эсер, а просто студент, причем в прошлом член киевской социал-демократической организации. При этом напоминалось, что террор в современных условиях лишь мешает массовому движению.
Напряженность между местными партийными организациями и партийными лидерами по вопросу об отношении к терроризму нарастала. Это отчетливо заметно, если сравнить тексты, печатавшиеся в «Искре» и «Заре» с еженедельными бюллетенями, издававшимися в качестве своеобразного приложения к ним. В бюллетенях отражались наиболее интересные события, которые произошли в русском революционном движении за неделю, печатались письма с мест и т.п. Они отражали чувства и настроения рядовых участников движения или же социал-демократов «среднего звена» больше, чем партийных теоретиков[13].
В общем, позиции лидеров и теоретиков российской социал-демократии, несмотря на отдельные оговорки и временные, едва заметные колебания по отношению к терроризму, в 1901—1904 годах были более бескомпромиссны, чем когда-либо прежде или впоследствии. Антитеррористическая кампания на страницах «Искры» и других печатных органов российской (и иногда германской) социал-демократии, то обостряясь, то несколько затухая, была постоянным фактором идейной борьбы в русском революционном движении. Аргументы, выдвигаемые против терроризма, в общем, варьировались незначительно и поскольку повторять одно и то же было не с руки, то полемика временами выливалась в уличение идейных противников в исторических неточностях или сокрытии тех или иных фактов от международной социалистической общественности.
Раскол российской социал-демократии на большевиков и меньшевиков не привел, по крайней мере на первых порах, к сколько-нибудь существенным расхождениям в вопросе о терроризме, и позиция обеих фракций оставалась солидарной. Вряд ли кто-нибудь протестовал бы против подготовленной Лениным ко II съезду РСДРП, но так и не голосовавшейся, резолюции о терроре, суммирующей главные идеи, высказывавшиеся на страницах «ортодоксальных» партийных органов по этому вопросу.
Революция 1905 года, поставившая для социал-демократов в порядок дня вопросы о вооруженном восстании и других способах насильственного свержения существующего строя, привела и к существенному изменению подходов к проблеме терроризма. Диктовалось это и вполне реальными успехами эсеров на террористическом поприще, явно, в период политической нестабильности, расшатывавшими устои режима, и настроениями «рядовых» революционной армии. Они стремительно радикализировались и временами действия боевых дружин и им подобных вооруженных формирований большевиков, меньшевиков или эсеров мало чем отличались друг от друга. Отсюда естественным было желание скоординировать действия различных революционных партий, что предполагало учет взаимных интересов и более лояльное отношение к истинным или мнимым теоретическим заблуждениям партнеров по революционной борьбе.
Особенно разительной выглядела эволюция Плеханова. Собственно, его оценки терроризма изменились столь стремительно, что слово эволюция вряд ли адекватно характеризует быстроту перемены его взглядов. Статья Плеханова «Врозь идти, вместе бить!», опубликованная в «Искре» в начале февраля 1905 года, была настоящим боевым манифестом. В ней он писал, что социал-демократия отстаивает те средства борьбы, которые считает целесообразными в данный момент и этим определяется использование ею насильственных действий, когда это соответствует конкретным обстоятельствам; во-вторых, «российские социал-демократы никогда не могли выработать в себе особого пристрастия к «законности», так как сама обстановка самодержавного государства постоянно внушала им мысль о неизбежности вооруженной борьбы с царизмом. Великие исторические вопросы, подчеркивал Плеханов, разрешаются в конечном счете огнем и мечом, «критикой посредством оружия».
Городское управление в XIX веке. Состояние городов при Александре I и Николае
I.
После того как на престол вступил Александр I он поставил себе задачу управлять народом по закону “и по сердцу августейшей бабки”40, поэтому он сразу же упраздняет ратгаузы Павла I и восстанавливает городовое положение Екатерины II. Восстанавливая городовое положение 1785 года, Александр I частично изменяет или дополняет новыми функци ...
Политика СССР в Европе на рубеже 20-30-х годов
В 1929 г. министр иностранных дел Франции Бриан выдвинул проект объединения Европы в «пан-Европу». По французскому проекту, «пан-Европа» должна была стать средством поддержания мира и преодоления экономического кризиса. В СССР и в Германии проект Бриана расценили как попытку обеспечить французскую гегемонию в Европе. Переговоры о «пан-Е ...
Отношения с Россией
Председатель Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей Ли Пэн встретился 18 сентября во Владивостоке с губернатором Приморского края России Евгением Наздратенко.
Е. Наздратенко отметил, что укрепление политических связей и торгово-экономического сотрудничества России и Китая находит свое полное воплощение в об ...
