XIX в. в истории России, как и в истории других восточноевропейских стран, заметно отстававших от передовых стран Европы по уровню социально-экономического, политического, культурного развития, стал эпохой, когда идеи обновления всей общественной жизни прочно овладевали умами людей. К этому времени под влиянием идей Английской революции, распространившихся глубоко рациональных, прагматических сочинений английских экономистов, могучей проповеди французских просветителей, а позднее Великой французской революции на Европейском континенте происходили грандиозные перемены — страна за страной вступала в период промышленных революций, ломались обветшалые средневековые экономические и политические структуры, прорисовывались контуры будущего демократического общества.
Каждая страна примеряла к себе новые, буржуазные, демократические одежды, и эта «примерка» происходила болезненно. Тем более болезненно, чем более отсталой и консервативной была страна. Принципы во многом были общими, но воплощались они в весьма специфических условиях. Это порождало глубокие общественные противоречия, порой придавало истории черты трагизма, драматически влияло на судьбы людей.
Россия не была в этом смысле исключением. Но она встала на путь перемен значительно позднее других европейских стран: слишком велика была давящая сила самодержавной политической системы, могущественного консервативного класса землевладельцев-помещиков; слабым было промышленное развитие и как результат этого — замедленное формирование третьего сословия. И все же либеральные настроения постепенно распространялись, с каждым десятилетием шире становился шаг российских реформаторов. Со временем расширялась и социальная почва либерально-реформаторских идей. Государственный либерализм, возникший в узкой среде представителей самодержавной власти в последней трети XVIII - первой четверти XIX в., постепенно находил опору в нарастающем либеральном общественном движении. Но грозная сила реакционных общественных институтов чаще всего сводила на нет попытки подлинного реформирования страны.
XIX в. как раз и выявил это противоречие российской жизни, несхожесть развития России с развитием западных стран. Противоречия века преломились в судьбах российских реформаторов.
Каждый из них представлял собой эпоху в истории отечественных реформ, каждый являл собой яркую, неординарную личность, каждый пережил счастливые времена осуществления (хотя бы частичного) своих сокровенных общественных идеалов, практических планов, каждый в определенные периоды своей государственной карьеры сталкивался с величайшими трудностями, непониманием и враждебностью со стороны той среды, которая поднимала их к реформаторской деятельности, и становился горьким свидетелем собственного заката[1].
В истории России конца XIX — начала XX в. фигура Сергея Юльевича Витте занимает исключительное место. Глава Министерства путей сообщения, многолетний министр финансов, председатель Комитета министров, председатель Совета министров, член Государственного совета — таковы его основные служебные посты. Этот известнейший сановник оказал заметное, а во многих случаях и определяющее влияние на различные направления внешней, но особенно внутренней политики империи, став своеобразным символом возможностей и одновременно беспомощности российской государственной системы.
Описать жизнь и дела Сергея Юльевича Витте трудно. Это объясняется не только тем, что он довольно долго, без малого двадцать лет, занимал лидирующие позиции в императорских коридорах власти, но в еще большей степени тем, что это была чрезвычайно сложная и противоречивая натура. В его характере, поступках и намерениях удивительным образом переплетались искренность и лживость, преданность долгу и откровенный цинизм, глубокие знания и поразительное невежество. Витте был парвеню на петербургском бюрократическом олимпе и в силу своей натуры так и не смог стать своим в этой специфической среде. Он умер одиноким, сломленным человеком, полным желчи и ненависти ко всем и вся, хотя свою судьбу, свою участь всегда созидал собственными руками. Но критическая самооценка ему была неведома, и он до последнего мгновения своего земного существования безнадежно играл роль отверженного гения[2].
Архитектура
Строительство из кирпича и камня начинается, в основном, в послемаурийскую эпоху. Сохранившиеся памятники связаны, прежде всего, с буддизмом (например, пещерные монастыри Западной Индии). Высеченные в скалах залы достигают площади примерно 500 кв. м при высоте около 15 м. Характерно их внутреннее оформление, воспроизводящее традиции дер ...
Ошибки и просчеты в военной политике
Вождь был трудным соперником, партнером по переговорам. Об этом свидетельствуют многие видные политические деятели, дипломаты той эпохи, прежде всего - Черчилль. И, как и прежде, всячески маскировал свое участие в террористических актах и преступлениях, просчеты и ошибки в ведении политической жизни страны.
Чтобы правильно понять феном ...
Николай Павлович Рябушинский (1877 - 1951)
Родился в 1877 году в Москве в семье миллионеров – предпринимателей Рябушинских. Николай Павлович не имел никакой склонности к торгово-промышленным делам, в исторической науке он известен как коллекционер русской и западноевропейской живописи, антиквар. После смерти отца он вышел из состава «Товарищества мануфактур П. М. Рябушинского с ...